Ольга стефановна михайлова, Семён Будённый: Хитросплетения семьи «маршала Революции»
В году О. Будённый помогал всем, кто обращался к нему. Есть в «Деле» Михайловой показания Алексеева в качестве свидетеля, оставляющие самое благоприятное впечатление.
Ольга Стефановна вела шпионскую жизнь в течение семи лет, жила с каким-то поляком из посольства, получила за свою работу 20 Я впервые здесь услыхала от Буденного, что Ольга Стефановна и Бубнова рассказывали обо мне на допросе, как о главаре шпионской группы, что я давала им шпионские поручения.
Буденный меня предупредил, чтобы я была готова ко всяким неожиданностям». Внешне они показывали себя как командиры Красной Армии, защитники революции, на деле же они были махровые белогвардейцы. Они шли с Красной Армией до поры до времени, но душа их была по ту сторону окопов, в стане врагов.
Заметим, агрессивен становится стиль собственноручных показаний, торжествуют в нем клише, явно подсказанные следователями. Егорова, видимо, старается писать в тоне, нужном следствию. Собирались обычно все эти люди после работы, под утро, поужинать. За столом, когда присутствовал Сталин, провозглашались тосты за советскую власть, за победу над белыми, поздравляли друг друга с приобретенными трофеями!!! В случае, если Сталин отсутствовал, все они, в том числе и Егоров, выражали свое враждебное отношение к советской власти и лично к Сталину и выражали уверенность свою в разгроме Красной Армии… Помню, в начале года Александр Ильич Егоров вернулся домой крайне взволнованный, и когда я спросила, что случилось, он рассказал мне, что поезд Сталина по ошибке был направлен не по тому пути и едва не произошла авария.
Вслед за этим пришел Манцев и о чем-то долго взволнованно разговаривал с Егоровым. По отдельным фразам, я поняла, что речь идет о едва не свершившейся катастрофе с поездом Сталина. Манцев произнес фразу: «Черт возьми, как не везет» подчеркнуто красным следовательским карандашом. Я спрашивала Александра Ильича, почему он при всей его показной близости к Сталину и пребывании в коммунистической партии ведет себя, как антисоветский человек.
Егоров сказал тогда, что он и его друзья остаются офицерами, значит, людьми, которые с советской властью примириться не могут подчеркнуто следователем. Мысль о побеге за границу не оставляла Александра Ильича, и в году по окончании гражданской войны он писал мне, что советует изучать иностранные языки не теряя времени, так как наступают другие времена, устанавливается связь с заграницей и не исключена наша поездка туда.
Егоров поощрял мои постоянные выезды на банкеты, где присутствовали иностранные послы, он знал о моих дружеских отношениях с Лукасевичем, которому я рассказывала на его вопросы об антисоветских взглядах Егорова, что эти взгляды разделяются также Бубновым и Буденным и что, как я поняла из разговоров Буденного, Бубнова и Егорова — все они сторонники Рыкова.
Егоров через меня договаривался с Лукасевичем об устройстве ему в Варшаве встречи с польским начальником генерального штаба Стахевичем. В Варшаве Егоров встретился со Стахевичем где-то на частной квартире. Разговор велся на английском языке, причем переводчиком являлась я. Егоров высказывал свое восхищение перед достижениями итальянского правительства, по сути это было прямой апологией фашистского режима. С обвинительным заключением согласиться и дело принять к производству.
Дело заслушать в закрытом судебном заседании без участия обвинения и защиты и без вызова свидетелей выделено мной. Постановление слушать «дела» без участия обвинения и защиты было принято после смерти Кирова. И «работало» все сталинские годы. Мерой пресечения подсудимой оставить до суда содержание под стражей». Председательствующий удостоверяется в самоличности подсудимой и спрашивает ее, ознакомлена ли она с обвинительным по Делу заключением. Подсудимая отвечает утвердительно.
Подсудимой разъяснены ее права на суде и объявлен состав суда. Подсудимая никаких ходатайств и отвода составу суда не заявила. По предложению председательствующего секретарем оглашено обвинительное заключение. Председательствующий разъясняет подсудимой сущность предъявленных ей обвинений и спрашивает ее, признает ли она себя виновной. На следствии ее никто к даче неправильных показаний не принуждал, ее так ошеломил внезапный арест мужа, а затем ее арест, а также предъявленные ей следователем показания ее мужа, что она совсем потеряла голову и стала на допросах наговаривать на себя.
Почему ее муж Егоров дал уличающие ее показания, объяснить не может. В своих показаниях Егоров ее оговаривает». Судебное следствие закончено.
В последнем слове подсудимая заявляет, что она хорошо понимает свое положение и потому считает, что ей остается только просить о снисхождении, так как доказать свою невиновность ей нечем.
Суд удаляется на совещание. В 21 час 55 минут оглашен приговор и заседание закрыто. Куда спешили эти могущественные, с позволения сказать, мужчины? Какую опасность для них представляла эта «шпионка», выдававшая тайны, известные всем?
Егорова Галина Антоновна по нашим учетам не проходит. О ее связи с Лукасевичем и Ковалевским сведениями не располагаем. Других доказательств в Деле нет. Маршалы и генералы, храбрецы и воины уходили в тюрьму режима, который они отстояли в боях, увлекая за собою своих женщин, а те вели себя с разной степенью мужественности.
Но можно ли винить женщину в том, что она ведет себя по-женски, то есть боится тюрьмы, допроса, пытки, расстрела и в страхе теряет голову? Ничего не утверждаю, ни в чем никого не убеждаю, просто пересказала вкратце первое «Дело», прочитанное мною в кресле, из коего правил бал сам Сатана.
На следующее утро я, уже не так взволнованно, не так эмоционально, почти спокойно села в дьявольское кресло. Раскрыла долгожданное. Отец — крестьянин, сирота, попал в город, прослужил тридцать шесть лет на железной дороге.
Начала учиться в Курске в году. От царского режима у меня остались очень тяжелые воспоминания, так как отец отдал меня в гимназию. Неправильная речь, дешевые платья, вся одежда, а также звание крестьянки вызывали у соучениц насмешки. Классные дамы детям богатых родителей и сановников не разрешали со мной играть на переменах и без стеснения говорили им при мне, что у них нет ничего общего со мной.
Дабы избежать насмешек, отец в году приписался к городским мещанам. Окончила я школу в году в Вязьме и сразу же вышла замуж пятнадцати лет?! Годы военного коммунизма, разрухи переживала безропотно, но без особого энтузиазма: происходит то, что должно происходить, на фронтах немцы и генералы предают, значит, царь не годится, а главное, что теперь никто не будет называть мужичкой.
Это меня вполне удовлетворяло, хотя и голодно. В году я развелась с Руновым, он был алкоголик, пропивал свою и мою зарплату, да еще тащил из моего скудного гардероба. В году я, получив двухнедельный отпуск, поехала посмотреть Ессентуки, так как не представляла себе, что такое курорт. Здесь меня Кулик, Тютькин и Георгадзе познакомили с С.
Добиваться этого знакомства я не добивалась, ибо Семена Михайловича знала только по маршалу Буденному… Овдовев, Семен Михайлович предложил мне оформить связь, на что я дала согласие и переехала к нему. В этот период умер Фрунзе и получил назначение нарком Ворошилов.
Вначале за столами тосты поднимались за вождя Первой Конной Буденного, потом тосты стали подниматься за вождей Первой Конной Буденного и Ворошилова. Последние годы конармейцы уже смело поднимали бокал за создателя Первой Конной и за вождя Красной Армии Ворошилова.
За здоровье Сталина — человека эпохи, вождя мирового пролетариата — тосты всегда поднимались с энтузиазмом. В период особенно острой и уже совершенно открытой борьбы с оппозицией Троцкого конармейцы, посоветовавшись с Семеном Михайловичем, дружно объединились и решили поддерживать Иосифа Виссарионовича. Мои личные отношения с Семеном Михайловичем были следующие: в начале знакомства я его полюбила за ласку.
Несмотря на то что он меня очень любил, он давал мне почувствовать, что я — человек маленький, что совершенно верно, не имею заслуг и пользуюсь материальными благами, предоставленными мне не по праву, что он пользуется машинами и домами отдыха ЦИКа, потому что заслужил, а при чем здесь я, что при нем моя роль ухаживать и заботиться о его здоровье и хорошем настроении, что, конечно, правильно, он говорил, что я должна зарабатывать себе славу сама…».
Папка с «Делом» Михайловой не рассказывает, что происходило с Ольгой Стефановной между этим собственноручным показанием и письмом к Ежову, наркому внутренних дел, в котором Ольга Стефановна с первых же строк начинает оговаривать мужа: «С Буденным я жила двенадцать лет и привыкла видеть в нем человека жесткого, ни перед чем не останавливающегося для осуществления своих целей.
За двенадцать лет я пережила много побоев, самодурства, угроз и т. Семен Михайлович грозил мне убийством, выдачей ГПУ как шпионки. Следствие проследим внимательно эту фразу. Я ничего не рассказывала, так как прежде всего я должна была рассказать о Буденном, мести которого продолжала бояться. За двенадцать лет совместной жизни с Буденным у меня накопилось много фактов, свидетельствующих о том, что он вел какую-то нехорошую работу против руководителей нашей страны, и в первую очередь против Сталина и Ворошилова, и об этих фактах я и хочу сообщить в этом заявлении».
И далее она, бедненькая, уже, по-видимому, разрушенная самим фактом тюрьмы и акциями следствия, начинает фантазировать, мешая реальности с вымыслом, пытаясь притянуть за уши полуфакты, полусобытия вроде таких: «В период острой борьбы с Троцким я спросила Семена Михайловича, за кем мы с ним пойдем, за Сталиным или за Троцким. Семен Михайлович сказал, что это острый вопрос, сломя голову бросаться в крайности здесь нельзя, надо немножко выждать, как будут развертываться события дальше, тогда и решать вопрос будем».
Или такое: «У Семена Михайловича на Дону были темные связи. Мы с ним возвращались с курорта. Во Владикавказе с ним поздоровался какой-то железнодорожник, а затем в купе за бутылкой вина этот железнодорожник долго рассказывал, как он со своим отрядом окружил красных, как душил за горло партизанский отряд, что у него получилась мертвая хватка, его еле оттащили от трупа командира…».
Или такое: «Семен Михайлович всегда держался обособленно от Тухачевского, Якира, Уборевича и Корка, однако в конце или начале года Семен Михайлович был на даче у Тухачевского, сказал, что они заключили между собой деловой договор, будут во всем помогать друг другу и не будут ссориться, одним словом, дружба до гробовой доски.
Семен Михайлович и Егоров зачастили на дачу к Тухачевскому, что резко бросалось в глаза». Мария Васильевна Буденная рассказала мне, как спустя много лет вернулась из тюрьмы и ссылки Ольга Стефановна и говорила ей, что следствие вынудило ее давать показания против Буденного, утверждая, что он уже в тюрьме, изобличен, изобличил ее.
Ольга Буденная рассказывала, как ее били и пытали. Тут же в «Деле» есть показания некой К. По ее словам, Буденный не только знал, но и был участником антисталинского, антисоветского военного заговора. Михайлова говорит, что ей приходило в голову донести на него, но она не знала, к кому обратиться, она думала, Ворошилов не поверит и расскажет об этом тому же Буденному.
Когда начались аресты и разгром военных кадров заговорщиков, Буденный очень боялся за себя и ждал ареста. Во время пленума ЦК года он также ходил сам не свой… Она сказала, что ей теперь ясно, что во время поездки в — годах в Сибирь Буденный под видом чаепития со старыми партизанами организовывал повстанческие отряды… Михайлова склонна считать, что Буденный хотел ее убрать и скомпрометировать политически, зная о ее связи с артистом Алексеевым, боялся, что, уйдя к нему и выйдя из-под его влияния, зная о ряде его антисоветских настроений, она может ему повредить.
Насколько я поняла, Михайлова скрыла все изложенные факты от следствия, так как, по ее словам, она была на допросе в полуневменяемом состоянии, во-вторых, ее про Буденного почти не спрашивали, в-третьих, она боялась говорить про него, в-четвертых, она только сейчас стала многое понимать и оценивать и, наконец, в-пятых, она ждала справедливого упрека, почему не донесла своевременно».
Далее К. Далее идет серия допросов, касающихся посещения посольств. Ольга Стефановна сознается в том, что иногда бывала в посольствах без Буденного, например, когда итальянский посол Аттолико предлагал ей спеть. Рассказывает о вопросах, которые ей задавали в посольствах: «На одном из приемов в латвийском посольстве один из свиты Мундерса спросил меня, почему не расстреляли Радека, на что я ответила: значит, он еще нужен будет.
В японском посольстве спросили, где находится Буденный, и сообщили, якобы он, по слухам, на Дальнем Востоке, готовит войну против Японии. Интересовались, почему я служу, я всегда отвечала, у нас кто не работает, тот не ест, и я люблю искусство.
Спрашивали, понравился ли мне Карлсбад, отвечала, что там сильные воды, но очень дорогое лечение». Рассказала следствию Ольга Стефановна, видимо доведенная до умопомешательства, и о друге своем, певце Алексееве, которому якобы Семен Михайлович угрожал тюрьмой. Алексеев якобы испугался и «сделал предложение, что он сам пойдет в органы НКВД и заявит на меня что-нибудь легкое, за что мне дадут года три лагеря, он за это время накопит денег и после отбытия наказания мы хорошо заживем вместе».
Александр Иванович Алексеев — в те годы ведущий тенор Большого театра, красивый, статный, что редкость для тенора, по отзывам помнящих его современников, блестящий Ленский , человек интеллигентный, умный, благородный — блистательный. В фотографию его можно влюбиться, а в живого Александра Алексеева и подавно. А тут и он влюблен в Ольгу Буденную. Как устоишь? Есть в «Деле» Михайловой показания Алексеева в качестве свидетеля, оставляющие самое благоприятное впечатление.
Ни одним словом он не оговаривает Ольгу Стефановну:. Есть в «Деле» Михайловой «Постановление младшего следователя Курковой от 3 августа года о прекращении дела и освобождении Михайловой О. В этом постановлении указывается: «…никаких данных для предания суду обвиняемой Михайловой не имеется». В тот же день в рапорте на имя своего начальника младший следователь Куркова пишет: «Михайлова находится в очень тяжелом, болезненном состоянии.
Ее необходимо лечить». Об этом было доложено Берии, но, несмотря на это и при отсутствии доказательств виновности Михайловой-Буденной в совершении ею какого-либо контрреволюционного преступления, «Дело» на Михайлову в ноябре года все же было передано Особому совещанию со следующим обвинительным заключением:. Являясь женой Буденного, одновременно имела интимную связь с артистом ГАБТ Алексеевым, разрабатывавшимся по подозрению в шпионской деятельности умер.
Алексеев умер в году от рака горла. Памятник на его могиле — один из лучших на Новодевичьем кладбище. Находясь на лечении в Чехословакии, вращалась среди врагов народа, разоблаченных шпионов и заговорщиков Егорова и его жены, Александрова и Туманова так ведь и Сталин среди этих же заговорщиков вращался!
Кроме того установлено, что Михайлова наряду с официальными посещениями иностранных посольств имела неофициальные по личному приглашению послов, снабжала итальянского посла билетами на свои концерты и неоднократно получала от него подарки.
Арестованная за шпионаж жена бывшего зам. О принадлежности Михайловой к шпионской деятельности Егорова и Бубнова специально не допрашивались. Михайлова о наличии у нее подозрительных связей в неофициальном посещении посольств виновной себя признала.
Шпионскую деятельность отрицает. На основании изложенного выше «Дело» по обвинению Михайловой направить Особому совещанию на рассмотрение Особого совещания. Младший следователь сержант госбезопасности Куркова. Ноября года». Сдалась храбрая Куркова. Сдалась, да и как тут не сдаться, если такой могучий маховик — механизм мужской силы — приведен в движение. Как видно из агентурных материалов, подшитых к «Делу» Михайловой и поступивших из МВД Владимирской области: «Михайлова, находясь во владимирской тюрьме, заявляла сокамерницам о своем враждебном отношении к советской власти, распространяла клеветнические измышления против руководителя советского правительства и существующего в стране политического строя, а также высказывала, что после отбытия наказания будет продолжать активную борьбу против советской власти.
Принимая во внимание, что Михайлова О. Есть в «Деле» Михайловой страница в виде письма неизвестного: «Будучи сам арестован в году, я по окончании заключения в ИТЛ был направлен в году в Енисейский район Красноярского края.
Здесь на строительстве Енисейского дома инвалидов в июле года я услышал об О. Знал ее как жену Буденного, сталкивался с ней на празднествах и банкетах. В попытках заговорить с ней я обнаружил ее болезненную отчужденность, запуганность, боязнь знакомства с кем бы то ни было и явную путаность в воспоминаниях, даже в логике речи. Она ограничивалась короткими замечаниями, что она не виновата, осуждена, как жена маршала, над головой ее ломали шпагу, сама она вела следствие в НКВД, Семен Михайлович сильно болен, никого не принимает, так как ему девяносто четыре года.
Михайлова вряд ли одна могла выехать из Енисейска, если бы ее освободили». И после этого сообщения я, перевернув страницу, нахожу первый экземпляр уже известного мне письма Буденного от года, просящего пересмотреть дело бывшей жены.
На восемнадцать лет опоздало оно, однако дело свое сделало — именно в связи с ним закрутился обратно маховик судьбы Ольги Стефановны. Она вышла на свет Божий и приехала в Москву: одинокая, тяжко больная. Вернулась в ту жизнь, где ей уже не было места. Такая судьба. Если информация Ежова является правильной, то, говорит И.
Сталин, ее затянули или могут затянуть иностранцы…. Я думаю, сказал тогда Ежов, что ее надо арестовать и при допросах выяснить характер ее связей с иностранными посольствами, а если окажется, что она не виновата, можно потом освободить В заключении должен сказать, я не верю, чтобы она могла совершить преступление против Советской власти».
Это письмо было написано Буденным 23 июля года, за несколько месяцев до реабилитации его бывшей жены. А вот материалы из «дела» Михайловой-Буденной: «Ольга Стефановна находится сейчас в состоянии тяжелой депрессии, и беседовать с ней очень трудно Васильева Кремлевские жены. Вагриус, , стр. Следствие вынудило Ольгу Стефановну давать показания против Буденного, утверждая, что он уже в тюрьме, уже изобличен, изобличил ее. Серии допросов, потом доведение арестованной до умопомешательства Принимая во внимание, что Михайлова О.
Заключить Михайлову в тюрьму сроком на три года». В апреле года О. Буденная этапирована в ссылку в Сибирь. О жизни О. Буденной в Енисейске письменных источников не осталось. Единственное, что свидетельствует о ее пребывании в Енисейской ссылке страница в «деле» арестантки в виде письма неизвестного: «Будучи сам арестован в году, я по окончании заключения в ИТЛ был направлен в году в Енисейский район Красноярского края.
Здесь на строительстве Енисейского дома инвалидов в июле года я услышал об О. Знал ее как жену Буденного, сталкивался с ней на празднествах и банкетах. В попытках разговаривать с ней я обнаружил ее болезненную отчужденность, запуганность, боязнь знакомства с кем бы то ни было и явную запутанность в воспоминаниях, даже в логике речи.
Она ограничивалась короткими замечаниями, что она не виновата, осуждена, как жена маршала, над головой ее ломили шпагу, сама она вела следствие в НКВД, Семен Михайлович сильно болен, никого не принимает, так как ему 94 года. Михайлова вряд ли одна могла выехать из Енисейска, если бы ее освободили» Л. Кремлевские жены. В поисках информации об Ольге Стефановне мы вышли на живых свидетелей, очевидцев событий тех лет. Помнят и поделились своими воспоминаниями о ссыльной Михайловой-Буденной:. Болотов - учитель физики, который работал в школе с года ныне покойный.
Безруких - дочь хозяйки дома, в котором жила в Енисейске Ольга Стефановна с по года. Используя эти устные источники, нам удалось частично, по обрывочным воспоминаниям восстановить некоторые факты жизни Ольги Стефановны в Енисейске. Интересными, но, безусловно, субъективными являются воспоминания Геры Яковлевны Безруких.
Во время пребывания Буденной в Енисейске Гере Яковлевне было 15 лет. Она так описывает встречу с ссыльной: «Однажды я, возвращаясь из школы, увидела женщину в шикарном костюме. Она тащила тяжелые сумки, и я решила ей помочь.
Дорогой мы разговорились, она сказала, что ей нужна квартира. Я ответила, что поговорю с мамой». Так Ольга Стефановна оказалась в семье Безруких, проживающих на улице Петровского. Воспоминания Геры Яковлевны во многих фактах схожи с другими. Цветкова вспоминает: «Буденная-Михайлова, когда приехала в Енисейск, ходила в платье, шляпе, в перчатках до локтя. Она невольно заставляла обращать на себя внимание». Улица бывшая Береговая. Спокойная, почти без машин:.
Из воспоминаний М. Мощалковой: «Ольга Стефановна ходила в Енисейский театр в вечернем платье, в туфлях, тогда как енисейские жители в фуфайках. Для Михайловой-Буденной театр был главной отдушиной, ведь это было воспоминание своей прошлой, счастливой жизни». Воспоминания Г. Безруких совпадают с суждениями неизвестного автора строк из дела арестантки Буденной «о болезненной отчужденности, явной запутанности в воспоминаниях».
Так Гера Яковлевна восстановила по памяти рассказ Ольги Стефановны о своей жизни до ареста: «Я была замужем за артистом Михайловым, но из-за его пристрастия к выпивке мы расстались. Однажды, возвращаясь домой, я познакомилась с С. Буденным и по дороге домой Буденный надел на меня свою знаменитую бурку.
Я вышла за него замуж». В детской памяти Геры Яковлевны запечатлелось и следующее: «Буденная делала маникюр и педикюр. Всегда была накрашена и завита. Носила заколку в виде большого голубого банта.
Но после нескольких лет тяжелой и утомительной жизни у нее начала развиваться болезнь шизофрения. Она начала писать доносы, в том числе и на мою бабушку. За что и лишилась жилья». После случившегося, ранее нигде не работавшая Ольга Стефановна, устроилась на работу в школу.
Основание: личное заявление». Цветкова вспоминает: «Убирала она чисто, мыла кабинеты, учительскую, канцелярию, кабинет директора. Она была больна по-женски, поэтому ей давали более легкую работу.
Из-за болезни Ольга Стефановна даже летом ходила в ватных брюках, а также ходила в трикотажной рубашке, которая вся была заштопана. Но выглядела она всегда моложе, чем она есть на самом деле, так как делала различные маски.
Какие именно маски, она держала в секрете. Жила она бедно, в подвальном помещении школы. Никогда, ни у кого ничего не брала, если только за деньги. У других учителей, работников школы, было свое хозяйство, у нее ничего не было.
Принимала она помощь только у знакомого Буденного, коменданта Кремля, тоже ссыльного.
Ольга Стефановна просилась преподавать в школе французский язык. Но я, посоветовавшись с начальником КГБ, отказала. Во-первых, она не имела специального образования, а во-вторых, была ссыльная. Скромная, не вступала ни с кем в контакты. Единственная, с кем она общалась, была бухгалтер, тоже ссыльная». Мощалкова: «Помню, как Ольга Стефановна, измученная, похудевшая в длинном пальто, подпоясанном веревкой, тащила вязанку дров на третий этаж.
Ей надо было натопить до восьми печей. Никто не знал, что это жена Буденного, об этом я узнала позже». По воспоминаниям Б. Болотова: «Помню ее плохо, потому что разговаривать и общаться с ссыльными тогда было опасно. Когда я подходил к кабинету, то слышал, как она поет или разговаривает сама с собой, а когда заходил, то сразу замолкала».
Цветковой: «Директор Багаев иногда разрешал Ольге Стефановне играть на рояле, который сохранился с дореволюционной гимназии и стоял в актовом зале школы». Мощалкова вспомнила еще очень интересный факт, который доказывает выше сказанное: «Буденная, хорошо пела и играла на пианино. Как-то А. Цветкова зашла в аудиторию пришла раньше обычного , где она играла. Увидев директора, Ольга Стефановна упала на колени и начала просить прощения за свой поступок». Такая странная жизнь: рояль и дрова, такая страшная судьба - блестящая карьера оперной певицы и нищенское существование ссыльной.
И все это об одном человеке. В поисках приказов о приеме на работу в нашу школу Ольги Стефановны мы обнаружили в книге приказов за по гг. Сегодня многомиллионный советский народ, все трудящиеся зарубежных стран отмечают ую годовщину Великой Октябрьской Социалистической революции.
За ый год Советской власти наше молодое государство выросло и окрепло, превратилось в могучую социалистическую державу с первоклассной промышленностью, мощным колхозным строем, непобедимой Советской Армией. Советские школьники вместе с трудящимися нашей великой Родины отмечают этот день новыми успехами в учебе.
Для них созданы все условия к тому, чтобы учиться, быть достойными строителями коммунистического общества. Параграф 1. В этот день поздравляю весь коллектив школы, преподавателей, учащихся и техперсонал с ой годовщиной Октября.
Выражаю надежду, что весь коллектив школы добьется во второй четверти более высоких показателей в труде и в учебе.
